Владислав Фелицианович Ходасевич



              У моря


                       1

                   Лежу, ленивая амеба,
                   Гляжу, прищуря левый глаз,
                   В эмалированное небо,
                   Как в опрокинувшийся таз.

                   Все тот же мир обыкновенный,
                   И утварь бедная все та ж.
                   Прибой размыленною пеной
                   Взбегает на покатый пляж.

                   Белеют плоские купальни,
                   Смуглеет женское плечо.
                   Какой огромный умывальник!
                   Как солнце парит горячо!

                   Над раскаленными песками,
                   И не жива и не мертва,
                   Торчит колючими пучками
                   Белесоватая трава.

                   А по пескам, жарой измаян,
                   Средь здоровеющих людей
                   Неузнанный проходит Каин
                   С экземою между бровей.


                       2

                   Сидит в табачных магазинах,
                   Погряз в простом житье-бытье
                   И отражается в витринах
                   Широкополым канотье.

                   Как муха на бумаге липкой,
                   Он в нашем времени дрожит
                   И даже вежливой улыбкой
                   Лицо нездешнее косит.

                   Он очень беден, но опрятен,
                   И перед выходом на пляж
                   Для выведенья разных пятен
                   Употребляет карандаш.

                   Он все забыл. Как мул с поклажей,
                   Слоняется по нашим дням,
                   Порой просматривает даже
                   Столбцы газетных телеграмм,

                   За кружкой пива созерцает,
                   Как пляшут барышни фокстрот, —
                   И разом вдруг ослабевает,
                   Как сердце в нем захолонет.

                   О чем? Забыл. Непостижимо,
                   Как можно жить в тоске такой!
                   Он вскакивает. Мимо, мимо,
                   Под ветер, на берег морской!

                   Колышется его просторный
                   Пиджак — и, подавляя стон,
                   Под европейской ночью черной
                   Заламывает руки он.


                       3

                   Пустился в море с рыбаками.
                   Весь день на палубе лежал,
                   Молчал — и желтыми зубами
                   Мундштук прокуренный кусал.

                   Качало. Было все не мило:
                   И ветер, и небес простор,
                   Где мачта шаткая чертила
                   Петлистый, правильный узор.

                   Под вечер буря налетела.
                   О, как скучал под бурей он,
                   Когда гремело, и свистело,
                   И застилало небосклон!

                   Увы! он слушал не впервые,
                   Как у изломанных снастей
                   Молились рыбаки Марии,
                   Заступнице, Звезде Морей!

                   И не впервые, не впервые
                   Он людям говорил из тьмы:
                   "Мария тут иль не Мария —
                   Не бойтесь, не потонем мы".

                   Под утро, дымкою повитый,
                   По усмирившимся волнам
                   Поплыл баркас полуразбитый
                   К родным песчаным берегам.

                   Встречали женщины толпою
                   Отцов, мужей и сыновей.
                   Он миновал их стороною,
                   Угрюмой поступью своей

                   Шел в гору, подставляя спину
                   Струям холодного дождя,
                   И на счастливую картину
                   Не обернулся уходя.


                       4

                   Изломала, одолевает
                   Нестерпимая скука с утра.
                   Чью-то лодку море качает,
                   И кричит на песке детвора.

                   Примостился в кофейне где-то
                   И глядит на двух толстяков,
                   Обсуждающих за газетой
                   Расписание поездов.

                   Раскаленными взрывами брызжа,
                   Солнце крутится колесом.
                   Он хрипит сквозь зубы: Уймись же! —
                   И стучит сухим кулаком.

                   Опрокинул столик железный.
                   Опрокинул пиво свое.
                   Бесполезное — бесполезно:
                   Продолжается бытие.

                   Он пристал к бездомной собаке
                   И за ней слонялся весь день,
                   А под вечер в приморском мраке
                   Затерялся и пес, как тень.

                   Вот тогда-то и подхватило,
                   Одурманило, понесло,
                   Затуманило, закрутило,
                   Перекинуло, подняло:

                   Из-под ног земля убегает,
                   Глазам не видать ни зги —
                   Через горы и реки шагают
                   Семиверстные сапоги.

                   1922—1923

                   ___________________________________



                   К списку авторов     В кают-компанию